Нам показалось, что болезнь Самсона отступает, но увы, анализы говорили об обратном. И тут нам стало понятно, что он собрал последние силы и, превозмогая боль, взял под свою опеку этого неотесанного охламона, который быстро впитывал науку проживания в семье и принимал все правила, которые здесь существовали до него. Следующей весной Самсона не стало. В тот день мы до ночи носились по клиникам, пытаясь спасти его, но везде нам отвечали, что уже поздно. До дома он уже не доехал. Вернувшись, мы вывели Персея на улицу, поскольку его больше некому было выгулять. И когда мы проходили мимо машины, где пока оставили Самсона, Персей подбежал к ней, стал бросаться на дверь багажника, возвращался к нам в смятении и снова устремлялся к машине. Мы с трудом увели его в парк для прогулки, а обратно провели другим путем. И с этого дня Персей неожиданно повзрослел. Он стал более серьезным и ответственным, словно принял эстафету у своего старшего друга и наставника. И мы задумались, а может это все не просто так: совпадение во времени неизлечимой болезни Самсона и сна мужа о собаке, про которую он до этого ничего не знал, последующая опека кота над щенком, их неразрывная дружба (они до последнего дня спали на одной лежанке). Может быть это именно Самсон натолкнул нас на нужное решение и сам подготовил себе замену, поскольку знал точно, что ему осталось не так много? Ведь он чувствовал, насколько дорог нам, и не мог оставить нас одинокими и несчастными!